 Ставшему национальной славой Италии, почитаемому больше даже как государственная, нежели как музыкальная величина, Верди были суждены завидный и почти постоянный успех у публики в течение всей его долгой жизни и такая же посмертная слава, которая нисколько не уменьшается. Не заинтересованный в том, чтобы служить какой-то своей идеологии, Верди учит подходить к жизненным проблемам без предвзятости и ограниченности. Отсюда то постоянное равновесие, которое составляет прелесть его чёткого, логичного и гибкого искусства даже несмотря на запутанные сюжеты зрелых опер: элегантность, прекрасный вкус отличают все используемые им формы, в том числе те, которые граничат с так называемыми вульгарными (и наиболее трудными).
Цельный художник, разбиравшийся как никто другой в языке театра, он показал, как можно спасти его классические модели, восходящие ещё к XVIII веку, одновременно сочетая с ними в рациональном сплаве многочисленные стилистические направления, пришедшие им на смену в музыке, особенно во второй половине века. Этот процесс безусловно благоприятствовал сложному психологическому и социальному анализу, характерному для Верди вплоть до "Отелло" с его пессимизмом и "Фальстафа" с его блистательными, шутливо-академическими находками.
Что касается вокального начала, то Верди, определённый сторонник усиления пластичности и чёткости исполнения, очень быстро повысил также значение декламации редкостой гибкости - весь этот комплекс требует от исполнителя долгой подготовки. Вступления почти ко всем операм композитора отличаются потрясающей, великолепной силой. Мастер ансамблевого письма - можно сказать, современный по сжатости темпов и ясному, хотя и пылкому воплощению, чуждому произвола и гедонистических излишеств, он считал сценическое действие целью, избегая, однако, делать из него средство, так как сознавал, что в музыкальной драме главное - музыка.
Помимо оперного жанра композитор мимоходом коснулся камерной инструментальной формы (единственный квартет) и не слишком много обращался к сочинению песен в сопровождении фортепиано. В области духовной музыки он, напротив, оставил исторические образцы, среди которых выделяется Реквием, частично написанный в память о Джоаккино Россини и затем посвящённый памяти Алессандро Мандзони: синтез всего XIX века, он словно сочетает торжественное великолепие самых величественных соборов с умилением провинциальных месс и выделяется своим драматическим, театральным характером. Это Мавзолей, новый пантеон, созданный как будто для персонажей Верди, для Виолетты, Риголетто, Леоноры, Макбета и других, ибо высшая правда, если присмотреться, не может быть ни чем иным, как прощением. И всех их ждёт царствие небесное.
|